ИГРУШКА ДЛЯ БУРДЫ И ВАССЕРМАНА.
Признаюсь, что сегодня я совершил редкий для меня поступок – не дочитал книгу и положил ее подальше от себя. Нет, конечно, многие опусы начинаешь и оставляешь, но происходит это на первых 10-20 страницах, к этому моменту уже все понятно. А тут я осилил половину, больше сотни страниц, но потом сдался…
Называется сие творение «Провоцирующая риторика? Меткий ответ!» Автор Карстен Бредемайер, а издано это Ростове-на-Дону и Краснодаре.
Спотыкаться я начал довольно быстро, что к примеру может означать такая фраза: «Нам предоставляют несвязанные отдельные мнения, а также исторически направленные, как скорость будущего, как незначительность»?
Или вот это «Потеря самообладания – это мотивированная солидарностью диалектика»?
Или еще вот ««И теперь вперед через могилы», - гласили последние слова Иоганна Вольфганга Гете на могиле его сына, хотя они заключают в себе воспоминания далекого прошлого как неразрешимые в настоящем».
Не говорю уже о том, что последние слова все-таки говорят перед своей могилой, а не чужой, пусть даже сына. Но пусть мне кто-нибудь попробует объяснить, что по смыслу значат все эти фразы?
О чем они?
Я уже не говорю про простые ошибки типа пропущенных слов, как например здесь «Как вогнутое зеркало отражает душу, что само по себе чем-то гипотетичным». Хотя что сюда не подставляй, понятней не становится, но тут ясно, что все-таки какое-то слово выпало.
А вот здесь «Итак, парадоксы жизненного опыта связаны с человеческим существованием»? Кто бы сомневался, потому что представить себе жизненный опыт связанный с существованием, например, ангелов или с человеческим подпрыгиванием трудновато…
И с каких пор латинская фраза «Noli me tangere…» стала постулатом Аристотеля? Сколько помнится, великий Стагирит писал по-гречески, да и постулаты у него все-таки посерьезней, чем «Не тронь меня»…
А вот еще замечательный момент: одна из немногих осмысленных фраз в книге «Настоящая импровизация – это когда никто не замечает подготовку» - принадлежит , оказывается французскому режиссеру Фронкосу Труффауту.
Эге, подумал я, что-то знакомое. И точно, полез в Интернет и обнаружил, что речь идет о знаменитом Франсуа Трюффо, который действительно пишется по-французски вот так «François Truffaut».
Тут я понял, что имею дело просто с машинным переводом. Кто-то, похоже, сунул немецкий текст в какой-нибудь «Промпт», а потом прошелся по нему, согласовывая (кое-где) роды и падежи.
Отсутствие имени переводчика в выходных данных, при наличии копирайта на перевод подтверждали мою догадку.
Окончательно меня в этом убедили два момента.
«Не следует думать, что телевидение … … живая технологическая сущность, которую люди создали по своему подобию. Привет от научной фикции».
Не правда ли, не нужно быть эрудитом и полиглотом, чтобы опознать в последнем предложении «Science fiction»,что в русском языке давно живет, как «научная фантастика»…
А вот и коронка. Мало кто не слышал знаменитую фразу Декарта «Cogito ergo sum», которая означает «Мыслю, следовательно существую». А знаете, как переводится построенное по такому же принципу предложение «Videor ergo sum» в моей отныне любимой книжке? Ни за что не догадаетесь, но я вас спасу «Меня увидели, итак это я…» Наверное все-таки «Меня увидели, следовательно я существую…»
«И зачем ты это делал? – вправе спросить недоумевающий читатель. – Зачем мучился читая всякий бред?»
Во-первых, и в бреду попадаются перлы. Например - «Во время своего путешествия по африканской саванне каннибал так и не получил ни одного факса» - по-моему, замечательный пример абсурда, правда почему-то включенный автором (а скорее все-таки переводчиком) в раздел «Нарушение (смысла-МК) в результате предположения».
А во-вторых, меня взяло зло, я хотел понять, о чем все-таки книга. И понял примерно на сотой странице. Оказывается о риторическом приеме, когда говорящий предлагает какой-то неожиданный текст, который выбивает собеседника из седла и заставляет занять в беседе подчиненное положение.
Теперь я чувствую себя одновременно Анатолием Вассерманом, Борисом Бурдой и Александром Друзем.
И думаю, а может именно на это и рассчитывали директор издательства Евгений Порогер и ответственный редактор Оксана Кох-Коханенко? Ведь издают же сборники кроссвордов и логических задач и не только вторым изданием, как написано на титульном листе этой веселой книги…
.
вторник, 30 июня 2009 г.
понедельник, 29 июня 2009 г.
воскресенье, 28 июня 2009 г.
суббота, 27 июня 2009 г.
Написалась новая сказка, точнее не совсем новая, скорее вторая часть той, что была вывешена 15 мая. Та первая часть называлась "Серебряный свисток", эта - "Маслина времени". Хотел, как всегда повесить ссылку на Google doсs, но у них что-то происходит,ничего не грузится, поэтому вместо двух глав там выкладываю одну сюда:
«Ну как же медленно едет эта машина… - мучилась от самого вокзала Санька, - Почему никто не придумает, чтобы у автомобиля было не четыре колеса, а восемь и он двигался бы тогда в два раза быстрее…»
Конечно, она уже была взрослая, физику в прошлом году учила и знала, что скорость машины зависит не от количества колес, а от мотора, но ведь очень хотелось скорее попасть домой…
- Ты что, Санька? - обернувшись, спросила мама, - Почему у тебя такое странное выражение лица? Не наотдыхалсь?
- По дому соскучилась… - усмехнулся отец.
Он сидел рядом и видел, что дочь скорее стремится вперед, чем рвется назад.
- Небось мальчика какого-нибудь давно не видела… - откликнулся с водительского сидения мамин брат дядя Боря, который встречал их на станции, чтобы подвезти от вокзала домой. .
И засмеялся немного хлюпающим смехом, за что сразу получил от сестры локтем в толстый бок.
- Ты что? – зашипела мама, - Ей же еще двенадцати нет…
- Так они сейчас знаешь, какие ранние? – отозвался дядя Боря, обиженно потирая ребра. – Вон у Сереги Никите еще только десять, а он уже во всю по интернету разным девицам внимание уделяет …
- Ты лучше дороге внимание уделяй … - прервал беседу Санькин папа.
И посмотрел на дочь, мол, я понимаю, что такие разговоры тебе могут быть неприятны.
Но ей было не до разговоров…
И не до дороги…
И даже не до Кольки Селиверстова, которого она, действительно, очень давно не видела…
Санька спешила домой, чтобы заполучить обратно свою маслину, по которой действительно соскучилась за лето.
Так получилось, что едва ей достался в руки волшебный артефакт, она была вынуждена уехать сначала к бабушке на Украину, под Киев, а затем к бабушкиной маме в Крым.
Представляете – прабабушка? Раньше Санька, конечно, слышала о бабе Клаве, но вот увидеть живьем человека, который родился до войны, когда даже еще телевизора не было?
Может она свою правнучку из Москвы невзлюбит и будет ругать все время, откуда знать? Взрослых-то понять нельзя, а уж их родителей и подавно, тем более таких старых…
Но баба Клава оказалась женщиной вполне мягкой и доброй, Саньку совсем не ругала, а если ругала, то во-первых, за дело, а во-вторых, совсем не зло, а как-то так, что хотелось тут же бежать все исправлять, что натворила…
Но как исправить то, что целый день проболталась внучка на море, а баба Клава волновалась? Только броситься ей на шею и пообещать, что больше никогда, ну правда, никогда…
А на завтра все повторится опять…
Моря Санька раньше никогда не видела и совершенно влюбилась в него (как взрослая), из воды почти не вылезала, загорела дочерна и загнать ее домой с пляжа было практически невозможно.
Так там было хорошо, что иногда она почти забывала, что дома в кармане зеленой ветровки лежит и ждет ее заветная маслина.
А может и лучше, что она забыла ее дома?
Где она могла бы с ней экспериментировать? (Слово это Санька прочитала в Интернете и долго заучивала наизусть, чтобы щегольнуть при случае…)
В однокомнатной квартире у бабы Клавы? Из которой старушка почти что и не выходила, (даже в магазин за продуктами бегала внучка) разве что посидеть на лавочке у подъезда?
Не смешите меня…
Или прямо на пляже, где было полно отдыхающих?
Санька ведь не знала, какую площадь, находящуюся рядом с ней, переносит маслина в прошлое или в будущее.
Сто метров?
Тысячу километров?
Весь мир?
А вдруг на глазах половины изумленного пляжа вторая половина исчезнет и отправится в трусах и бикини в век Наполеона или прямо без пересадок к бронтозаврам? Хорошенькие будут лица у тех, кто останется…
Не говоря уже о тех, кто отправится…
А если Санька вообще потеряла бы маслину в песке? Или в море, куда боясь остаться без такой важной вещи, взяла бы ее с собой?
- Подъезжаем… - сказал дядя Боря.
Между знакомыми домами мелькнул родной пустырь, они повернули во двор, вон уже виден родной подъезд…
Интересно, Селиверстовы здесь или еще не приехали?
Только с Колькой могла наша героиня открыто разговаривать о маслине. Так получилось, что она не сказала ни о чем родителям раньше, а сейчас уже было как-то неудобно, да и поздно…
Пока путешественники выгружались, Санька все время посматривала на окна квартиры Селиверстовых, но так и не смогла для себя решить, есть там внутри кто-то или нет?
Вроде форточка открыта, но кто же запирает все окна, даже если надолго уезжает, должен же воздух проникать в квартиру…
Они поднялись на свой этаж, вот сейчас, сейчас, еще какие-нибудь пятнадцать минут, ну полчаса, пока они вещи разберут и душ примут…
Мама попробовала вставить ключ в дверь, но у нее ничего не получилось. Она удивленно посмотрела на замок, потом на отца, потом попробовала еще раз.
- Ты что, замок поменял?
Тот отрицательно покачал головой.
Ключ, который всегда, стоило его только поднести к замку, входил как нож в сыр, сегодня работать отказался.
Мама протянула его отцу:
- Посмотри, пожалуйста…
Папа поставил чемоданы на пол, снисходительно усмехнувшись, взял ключ, протянул руку к замку и…
И так и не смог вставить его в скважину…
Сзади шумно пыхтел дядя Боря:
- Что ты возишься?
Папа присел на корточки, посмотрел на замок внимательно, удивленно поднял глаза.
Потом зачем-то подул в скважину и оглянулся на шурина:
- Иди-ка сюда, Шерлок Холмс…
Санькин дядя читал в своей жизни множество детективов и считался в семье специалистом по разным преступлениям и расследованиям.
- Что там? – испуганно сказала мама.
- Разберемся… - деловито ответил дядя Боря и отодвинув плечом сестру, тоже склонился у замочной скважины.
Санька стояла сзади ни жива, ни мертва.
Мужчины пыхтели, сосредоточенно тыкали в дверь то ключом, то пальцами, загадочно переглядывались.
Наконец, папа разогнулся.
- Надо вызывать милицию… - грустно сказал он. – Кто-то пытался вскрыть нашу квартиру…
- А может уже и вскрыл… - солидно добавил дядя Боря. – В замке обломок отмычки торчит…
- Да что у нас брать-то? – как-то горько удивилась мама. – Старый компьютер, да серебряное кольцо с бирюзой…
И только Санька молчала, потому что хорошо знала, что было брать в их квартире…
«Ну как же медленно едет эта машина… - мучилась от самого вокзала Санька, - Почему никто не придумает, чтобы у автомобиля было не четыре колеса, а восемь и он двигался бы тогда в два раза быстрее…»
Конечно, она уже была взрослая, физику в прошлом году учила и знала, что скорость машины зависит не от количества колес, а от мотора, но ведь очень хотелось скорее попасть домой…
- Ты что, Санька? - обернувшись, спросила мама, - Почему у тебя такое странное выражение лица? Не наотдыхалсь?
- По дому соскучилась… - усмехнулся отец.
Он сидел рядом и видел, что дочь скорее стремится вперед, чем рвется назад.
- Небось мальчика какого-нибудь давно не видела… - откликнулся с водительского сидения мамин брат дядя Боря, который встречал их на станции, чтобы подвезти от вокзала домой. .
И засмеялся немного хлюпающим смехом, за что сразу получил от сестры локтем в толстый бок.
- Ты что? – зашипела мама, - Ей же еще двенадцати нет…
- Так они сейчас знаешь, какие ранние? – отозвался дядя Боря, обиженно потирая ребра. – Вон у Сереги Никите еще только десять, а он уже во всю по интернету разным девицам внимание уделяет …
- Ты лучше дороге внимание уделяй … - прервал беседу Санькин папа.
И посмотрел на дочь, мол, я понимаю, что такие разговоры тебе могут быть неприятны.
Но ей было не до разговоров…
И не до дороги…
И даже не до Кольки Селиверстова, которого она, действительно, очень давно не видела…
Санька спешила домой, чтобы заполучить обратно свою маслину, по которой действительно соскучилась за лето.
Так получилось, что едва ей достался в руки волшебный артефакт, она была вынуждена уехать сначала к бабушке на Украину, под Киев, а затем к бабушкиной маме в Крым.
Представляете – прабабушка? Раньше Санька, конечно, слышала о бабе Клаве, но вот увидеть живьем человека, который родился до войны, когда даже еще телевизора не было?
Может она свою правнучку из Москвы невзлюбит и будет ругать все время, откуда знать? Взрослых-то понять нельзя, а уж их родителей и подавно, тем более таких старых…
Но баба Клава оказалась женщиной вполне мягкой и доброй, Саньку совсем не ругала, а если ругала, то во-первых, за дело, а во-вторых, совсем не зло, а как-то так, что хотелось тут же бежать все исправлять, что натворила…
Но как исправить то, что целый день проболталась внучка на море, а баба Клава волновалась? Только броситься ей на шею и пообещать, что больше никогда, ну правда, никогда…
А на завтра все повторится опять…
Моря Санька раньше никогда не видела и совершенно влюбилась в него (как взрослая), из воды почти не вылезала, загорела дочерна и загнать ее домой с пляжа было практически невозможно.
Так там было хорошо, что иногда она почти забывала, что дома в кармане зеленой ветровки лежит и ждет ее заветная маслина.
А может и лучше, что она забыла ее дома?
Где она могла бы с ней экспериментировать? (Слово это Санька прочитала в Интернете и долго заучивала наизусть, чтобы щегольнуть при случае…)
В однокомнатной квартире у бабы Клавы? Из которой старушка почти что и не выходила, (даже в магазин за продуктами бегала внучка) разве что посидеть на лавочке у подъезда?
Не смешите меня…
Или прямо на пляже, где было полно отдыхающих?
Санька ведь не знала, какую площадь, находящуюся рядом с ней, переносит маслина в прошлое или в будущее.
Сто метров?
Тысячу километров?
Весь мир?
А вдруг на глазах половины изумленного пляжа вторая половина исчезнет и отправится в трусах и бикини в век Наполеона или прямо без пересадок к бронтозаврам? Хорошенькие будут лица у тех, кто останется…
Не говоря уже о тех, кто отправится…
А если Санька вообще потеряла бы маслину в песке? Или в море, куда боясь остаться без такой важной вещи, взяла бы ее с собой?
- Подъезжаем… - сказал дядя Боря.
Между знакомыми домами мелькнул родной пустырь, они повернули во двор, вон уже виден родной подъезд…
Интересно, Селиверстовы здесь или еще не приехали?
Только с Колькой могла наша героиня открыто разговаривать о маслине. Так получилось, что она не сказала ни о чем родителям раньше, а сейчас уже было как-то неудобно, да и поздно…
Пока путешественники выгружались, Санька все время посматривала на окна квартиры Селиверстовых, но так и не смогла для себя решить, есть там внутри кто-то или нет?
Вроде форточка открыта, но кто же запирает все окна, даже если надолго уезжает, должен же воздух проникать в квартиру…
Они поднялись на свой этаж, вот сейчас, сейчас, еще какие-нибудь пятнадцать минут, ну полчаса, пока они вещи разберут и душ примут…
Мама попробовала вставить ключ в дверь, но у нее ничего не получилось. Она удивленно посмотрела на замок, потом на отца, потом попробовала еще раз.
- Ты что, замок поменял?
Тот отрицательно покачал головой.
Ключ, который всегда, стоило его только поднести к замку, входил как нож в сыр, сегодня работать отказался.
Мама протянула его отцу:
- Посмотри, пожалуйста…
Папа поставил чемоданы на пол, снисходительно усмехнувшись, взял ключ, протянул руку к замку и…
И так и не смог вставить его в скважину…
Сзади шумно пыхтел дядя Боря:
- Что ты возишься?
Папа присел на корточки, посмотрел на замок внимательно, удивленно поднял глаза.
Потом зачем-то подул в скважину и оглянулся на шурина:
- Иди-ка сюда, Шерлок Холмс…
Санькин дядя читал в своей жизни множество детективов и считался в семье специалистом по разным преступлениям и расследованиям.
- Что там? – испуганно сказала мама.
- Разберемся… - деловито ответил дядя Боря и отодвинув плечом сестру, тоже склонился у замочной скважины.
Санька стояла сзади ни жива, ни мертва.
Мужчины пыхтели, сосредоточенно тыкали в дверь то ключом, то пальцами, загадочно переглядывались.
Наконец, папа разогнулся.
- Надо вызывать милицию… - грустно сказал он. – Кто-то пытался вскрыть нашу квартиру…
- А может уже и вскрыл… - солидно добавил дядя Боря. – В замке обломок отмычки торчит…
- Да что у нас брать-то? – как-то горько удивилась мама. – Старый компьютер, да серебряное кольцо с бирюзой…
И только Санька молчала, потому что хорошо знала, что было брать в их квартире…
пятница, 26 июня 2009 г.
четверг, 25 июня 2009 г.
среда, 24 июня 2009 г.
Давно не было исторических подборок, пора исправить эту оплошность:
Если Павел Первый видел мужчину в халате (даже у окна его собственного дома), того немедленно отправляли в исправительный дом
При поступлении на сцену дворяне утрачивали все свои права и привилегии.
Николай Первый торопился с парада во дворец со словами: «Моя баба меня ждет, спешу домой…"
В 1774 Екатерина Вторая подарила графу Григорию Орлову сервиз из серебра весом более двух тонн. Он состоял из 3275 предметов.
Некий полковник на вопрос Николая Первого любит ли он царя, ответил «Я не знаю, позволено ли мне это…»
Лев Толстой в частном письме в 1845 году писал: « …правда, что крепостное право зло, но зло чрезвычайно приятное…»
В Твери разобрали монумент Екатерины Второй, чтобы сделать лучше, да так и не собрались... И это Екатерина, которая финансировала восстановление города после огромного пожара , то есть по существу отстроила его заново…
Александр Первый отказывался от георгиевской ленты одной из первых степеней, потому что был блондин и цвет не шел к его волосам. А Николай Второй, чтобы получить хотя бы четвертую степень этого ордена поехал на фронт и простоял под обстрелом какое-то время…
Жандармы доносили на Ермолова, что он, остановившись напротив портрета государя грозно посмотрел на него
Николай Тургенев, приехав после амнистии в Россию, предложил крестьянам свободу с землею, но не получил их согласия…
Только в 1812 году с вооружения российской армии были сняты алебарды…
Если Павел Первый видел мужчину в халате (даже у окна его собственного дома), того немедленно отправляли в исправительный дом
При поступлении на сцену дворяне утрачивали все свои права и привилегии.
Николай Первый торопился с парада во дворец со словами: «Моя баба меня ждет, спешу домой…"
В 1774 Екатерина Вторая подарила графу Григорию Орлову сервиз из серебра весом более двух тонн. Он состоял из 3275 предметов.
Некий полковник на вопрос Николая Первого любит ли он царя, ответил «Я не знаю, позволено ли мне это…»
Лев Толстой в частном письме в 1845 году писал: « …правда, что крепостное право зло, но зло чрезвычайно приятное…»
В Твери разобрали монумент Екатерины Второй, чтобы сделать лучше, да так и не собрались... И это Екатерина, которая финансировала восстановление города после огромного пожара , то есть по существу отстроила его заново…
Александр Первый отказывался от георгиевской ленты одной из первых степеней, потому что был блондин и цвет не шел к его волосам. А Николай Второй, чтобы получить хотя бы четвертую степень этого ордена поехал на фронт и простоял под обстрелом какое-то время…
Жандармы доносили на Ермолова, что он, остановившись напротив портрета государя грозно посмотрел на него
Николай Тургенев, приехав после амнистии в Россию, предложил крестьянам свободу с землею, но не получил их согласия…
Только в 1812 году с вооружения российской армии были сняты алебарды…
понедельник, 22 июня 2009 г.
воскресенье, 21 июня 2009 г.
Прекрасно понимаю, что писать рецензию на собрание рецензий и интервью – странно и почти неприлично.
Но к Майе Кучерской у меня особое отношение. Когда-то, когда я прочитал ее «Современный патерик. Чтение для впавших в уныние», то как один из «впавших» остро пожалел, что книга попала мне в руки несколько поздновато, окажись она у меня раньше, может быть и мои отношения с Богом, (хотя нет, скорее с церковью), сложились бы иначе. Однако так Ему угодно было, чтобы попала мне книга в руки тогда, когда попала…
Но с тех пор старательно слежу за всеми книгами Майи Кучерской, и, кажется, прочел всё, кроме учебника по литературе для каких-то классов.
Поскольку же жанр рецензии сам начал осваивать только что, ничего не писал по ее поводу, а сейчас и повод появился… Вышла новая книга Майи Кучерской «Наплевать на дьявола» и я, хотя «понимаю, что писать рецензию…» (см. выше) все же хочу кое-что сказать…
Ничего особенного в книгах («Константин Павлович» в серии ЖЗЛ, «Бог дождя» и нынешней ) госпожи Кучерской нет. Ни бешеной фантазии, ни разработок новых средств художественной выразительности, ни экстравагантных сюжетов (хотя «Бог дождя» все-таки вещь непривычная, но как-то так написанная, что режущий ухо сюжет становится не главным в романе)… Нормальная литература, такие сочинения интеллигентки для интеллигентов, которые могли быть написаны, (но не изданы) и десять и двадцать и тридцать лет назад.
Но что-то все-таки ее книги из этого общего строя выдвигает. Не хочется их поставить во второй ряд – прочитано и забыто – оставляешь на виду, делая пометку в памяти, что нужно еще раз перечитать. В чем тут дело?
Попробую разобраться на материале неправильном – сборнике статей…
Рецензии в общем симпатичные, точные, сделанные не топором, как сейчас модно, и даже не скальпелем, а мягкими женскими руками… И язык хорош, вот некоторые образцы:
…с дьяволом не заключают сделок. На него просто плюют.
… с прошлым надо уметь прощаться
… наша высокая литература перестала стесняться брать уроки у словесности массовой…
…встречи (или невстречи) человека с Богом – а что в мире важнее этого?
Но наверное, дело тут и не в удачных, афористических выражениях, и даже не в правильной и взвешенной оценке той или иной книги.
Возможно, все - в доброжелательности автора, так что даже интервью с В.Соловьевым не вызвало привычных рвотных позывов, которые настигают всегда, когда так или иначе сталкиваешься с этим персонажем.
А может быть, суть в том, что книга опровергает приведенное тут же суждение Юрия Арабова «…критика превратилась в форму самовыражения». Майе Александровне интересен автор, а не то, что она может сказать о нем.
Или вот еще вариант объяснения феномену Кучерской: Михаил Гаспаров говорит в интервью «…Вот этим и занимается филология: отучает нас от эгоцентризма, чтобы не воображали, будто все и всегда были такими же, как мы…» «Наплевать на дьявола» именно филология – отучает…
А может все еще проще и глубже: дело в том, что госпожа Кучерская в своих книгах предстает в том, очень редком сегодня сочетании интеллигентности и Христианства?
Так не хватает сегодня православным ума, воспитанности, образования, привычки к бесстрашию в мыслях и к аккуратности в общении…
И так не хватает сегодняшней интеллигенции чистой, спокойной, радостной и трезвой Веры…
Но к Майе Кучерской у меня особое отношение. Когда-то, когда я прочитал ее «Современный патерик. Чтение для впавших в уныние», то как один из «впавших» остро пожалел, что книга попала мне в руки несколько поздновато, окажись она у меня раньше, может быть и мои отношения с Богом, (хотя нет, скорее с церковью), сложились бы иначе. Однако так Ему угодно было, чтобы попала мне книга в руки тогда, когда попала…
Но с тех пор старательно слежу за всеми книгами Майи Кучерской, и, кажется, прочел всё, кроме учебника по литературе для каких-то классов.
Поскольку же жанр рецензии сам начал осваивать только что, ничего не писал по ее поводу, а сейчас и повод появился… Вышла новая книга Майи Кучерской «Наплевать на дьявола» и я, хотя «понимаю, что писать рецензию…» (см. выше) все же хочу кое-что сказать…
Ничего особенного в книгах («Константин Павлович» в серии ЖЗЛ, «Бог дождя» и нынешней ) госпожи Кучерской нет. Ни бешеной фантазии, ни разработок новых средств художественной выразительности, ни экстравагантных сюжетов (хотя «Бог дождя» все-таки вещь непривычная, но как-то так написанная, что режущий ухо сюжет становится не главным в романе)… Нормальная литература, такие сочинения интеллигентки для интеллигентов, которые могли быть написаны, (но не изданы) и десять и двадцать и тридцать лет назад.
Но что-то все-таки ее книги из этого общего строя выдвигает. Не хочется их поставить во второй ряд – прочитано и забыто – оставляешь на виду, делая пометку в памяти, что нужно еще раз перечитать. В чем тут дело?
Попробую разобраться на материале неправильном – сборнике статей…
Рецензии в общем симпатичные, точные, сделанные не топором, как сейчас модно, и даже не скальпелем, а мягкими женскими руками… И язык хорош, вот некоторые образцы:
…с дьяволом не заключают сделок. На него просто плюют.
… с прошлым надо уметь прощаться
… наша высокая литература перестала стесняться брать уроки у словесности массовой…
…встречи (или невстречи) человека с Богом – а что в мире важнее этого?
Но наверное, дело тут и не в удачных, афористических выражениях, и даже не в правильной и взвешенной оценке той или иной книги.
Возможно, все - в доброжелательности автора, так что даже интервью с В.Соловьевым не вызвало привычных рвотных позывов, которые настигают всегда, когда так или иначе сталкиваешься с этим персонажем.
А может быть, суть в том, что книга опровергает приведенное тут же суждение Юрия Арабова «…критика превратилась в форму самовыражения». Майе Александровне интересен автор, а не то, что она может сказать о нем.
Или вот еще вариант объяснения феномену Кучерской: Михаил Гаспаров говорит в интервью «…Вот этим и занимается филология: отучает нас от эгоцентризма, чтобы не воображали, будто все и всегда были такими же, как мы…» «Наплевать на дьявола» именно филология – отучает…
А может все еще проще и глубже: дело в том, что госпожа Кучерская в своих книгах предстает в том, очень редком сегодня сочетании интеллигентности и Христианства?
Так не хватает сегодня православным ума, воспитанности, образования, привычки к бесстрашию в мыслях и к аккуратности в общении…
И так не хватает сегодняшней интеллигенции чистой, спокойной, радостной и трезвой Веры…
суббота, 20 июня 2009 г.
пятница, 19 июня 2009 г.
четверг, 18 июня 2009 г.
Вот сижу и гадаю, повезло мне или нет, то что читая уже вторую книгу профессионала, вижу, как торчат из под шапки Мономаха уши комплекса неполноценности
Сначала это был Роберт Макки «со своей «Историей на миллион долларов» (см. здесь) Сегодня закончил книгу Олега Матвейчева «Уши машут ослом».
Само по себе сочинение отличное (сборник статей, интервью и проектов) , любому, кто интересуется технологиями политики, да и не только, а еще рекламы, пиара (после прочтения жестко разделяю эти два понятия), сотворения имиджа и много другого – рекомендую настоятельно. Чтобы дать ощущение от идей и стиля автора-профессионала вот несколько цитат:
… все идеалы имеют какой-нибудь существенный недостаток. Если бы они его не имели, тут же стали бы действительностью.
…мудрость в том, чтобы вообще принять решение. Лучше принять какое-то, чем никакого.
…одно из правил имиджа таково: нужно дополнять естественные качества кандидата, а не выпячивать их.
Люди мыслят афоризмами, пословицами, идиомами, короткими цепочками рассуждений (взято у кого-то из структуралистов, не могу вспомнить у кого, но выражено яснее и короче -МК)
Цель хорошей стратегии сделать так, чтобы соперник работал на тебя
Главное отличие успешных компаний – отсутствие у них харизматического лидера.
Нельзя сказать, что нужно людям через маркетинговые исследования, ибо люди не знают, что им по-настоящему нужно.
Накладки надо организовывать самим или допускать их спонтанно, а потом использовать
Гарантировать в этой жизни можно только проигрыш. Победа – всегда риск.
Здорово, правда?
Но почти на каждой странице уважаемого автора настигает ощущение неполноты, недостаточности своей профессии, как детективщику всегда хочется написать экзистенциальный роман (знаю по себе) и он бросается в невнятные рассуждения о самых сложных вопросах, зачастую попадая впросак, несмотря на философское образование.
Получается странная смесь
А) из цинизма
«Формула справедливости в мире в том-то и состоит: сильному больше, слабому – меньше»…»
«Совесть у него – формальная вещь…»
А на стр 282 наша молодежь, смотрящая «За стеклом» названа просто – дегенераты
Б) просто глупостей.
«На самом деле почти все пиво на один вкус»,
А вот список авторов, которые, по мнению Матвейчева, творят не литературу, а фальшивки - : Борхес, Кортасар, Воннегут, Павич, Эко, Акунин.
Я уж не говорю о такой чудовищной фразе:« … взрыв атомной бомбы учеными, которым было плевать на последствия этого открытия, торжество политического прагматизма в Освенциме, который утилизировал «человеческое сырье» по принципу безотходной технологии, картины Малевича, музыка Кейджа, литература в духе Бурлюка – все это явления одного порядка»
В) ошибок .
«Он стал одним из самых богатых людей в мире, а его внучка вышла замуж за Кеннеди.» Это сказано об Онасисе, который сам был женат на вдове Кеннеди, а внучка его вышла за какого-то олимпийского чемпиона.
«… самые великие стилисты не знали чужих языков …» Тут почему-то начисто забыто о двуязычном Набокове.
Но все-таки, несмотря даже на такие ужасы, как о Малевиче и Освенциме (уверен, что автор совсем не то хотел сказать, что сказал и тут промашка редакторов) книга очень симпатичная – умная, романтическая и с фантазией. Чего стоят например идея о телеканале без рекламы, глава «Перевоспитание олигархов» или предложение приватизировать слова, чтобы люди платили бы за их использование и ценили их на вес золота, а не гнали словесную пургу.
Есть тут и просто смешные вещи, например рассуждение о том, что «Код да Винчи» сделан и раскручен по заказу Ватикана, чтобы «… 200 миллионов человек в Европе, Америке, России на время оставили разговоры о тачках, «бабках», гламурных журналах, о бабах и мужиках, о политике и других обывательских штучках и погрузились в споры о Божественности Иисуса Христа, о спасении, о Воскресении…»
Или предложение организовать космический Крестный ход чего стоит…
Я вообще, после прочтения книги, начал везде видеть пиартехнологии (надеюсь все-таки не паранойя) и подумываю про себя, а не являются ли все огрехи книги как раз продуманными, «организованными накладками».
Вот только какую цель они преследуют?
Сначала это был Роберт Макки «со своей «Историей на миллион долларов» (см. здесь) Сегодня закончил книгу Олега Матвейчева «Уши машут ослом».
Само по себе сочинение отличное (сборник статей, интервью и проектов) , любому, кто интересуется технологиями политики, да и не только, а еще рекламы, пиара (после прочтения жестко разделяю эти два понятия), сотворения имиджа и много другого – рекомендую настоятельно. Чтобы дать ощущение от идей и стиля автора-профессионала вот несколько цитат:
… все идеалы имеют какой-нибудь существенный недостаток. Если бы они его не имели, тут же стали бы действительностью.
…мудрость в том, чтобы вообще принять решение. Лучше принять какое-то, чем никакого.
…одно из правил имиджа таково: нужно дополнять естественные качества кандидата, а не выпячивать их.
Люди мыслят афоризмами, пословицами, идиомами, короткими цепочками рассуждений (взято у кого-то из структуралистов, не могу вспомнить у кого, но выражено яснее и короче -МК)
Цель хорошей стратегии сделать так, чтобы соперник работал на тебя
Главное отличие успешных компаний – отсутствие у них харизматического лидера.
Нельзя сказать, что нужно людям через маркетинговые исследования, ибо люди не знают, что им по-настоящему нужно.
Накладки надо организовывать самим или допускать их спонтанно, а потом использовать
Гарантировать в этой жизни можно только проигрыш. Победа – всегда риск.
Здорово, правда?
Но почти на каждой странице уважаемого автора настигает ощущение неполноты, недостаточности своей профессии, как детективщику всегда хочется написать экзистенциальный роман (знаю по себе) и он бросается в невнятные рассуждения о самых сложных вопросах, зачастую попадая впросак, несмотря на философское образование.
Получается странная смесь
А) из цинизма
«Формула справедливости в мире в том-то и состоит: сильному больше, слабому – меньше»…»
«Совесть у него – формальная вещь…»
А на стр 282 наша молодежь, смотрящая «За стеклом» названа просто – дегенераты
Б) просто глупостей.
«На самом деле почти все пиво на один вкус»,
А вот список авторов, которые, по мнению Матвейчева, творят не литературу, а фальшивки - : Борхес, Кортасар, Воннегут, Павич, Эко, Акунин.
Я уж не говорю о такой чудовищной фразе:« … взрыв атомной бомбы учеными, которым было плевать на последствия этого открытия, торжество политического прагматизма в Освенциме, который утилизировал «человеческое сырье» по принципу безотходной технологии, картины Малевича, музыка Кейджа, литература в духе Бурлюка – все это явления одного порядка»
В) ошибок .
«Он стал одним из самых богатых людей в мире, а его внучка вышла замуж за Кеннеди.» Это сказано об Онасисе, который сам был женат на вдове Кеннеди, а внучка его вышла за какого-то олимпийского чемпиона.
«… самые великие стилисты не знали чужих языков …» Тут почему-то начисто забыто о двуязычном Набокове.
Но все-таки, несмотря даже на такие ужасы, как о Малевиче и Освенциме (уверен, что автор совсем не то хотел сказать, что сказал и тут промашка редакторов) книга очень симпатичная – умная, романтическая и с фантазией. Чего стоят например идея о телеканале без рекламы, глава «Перевоспитание олигархов» или предложение приватизировать слова, чтобы люди платили бы за их использование и ценили их на вес золота, а не гнали словесную пургу.
Есть тут и просто смешные вещи, например рассуждение о том, что «Код да Винчи» сделан и раскручен по заказу Ватикана, чтобы «… 200 миллионов человек в Европе, Америке, России на время оставили разговоры о тачках, «бабках», гламурных журналах, о бабах и мужиках, о политике и других обывательских штучках и погрузились в споры о Божественности Иисуса Христа, о спасении, о Воскресении…»
Или предложение организовать космический Крестный ход чего стоит…
Я вообще, после прочтения книги, начал везде видеть пиартехнологии (надеюсь все-таки не паранойя) и подумываю про себя, а не являются ли все огрехи книги как раз продуманными, «организованными накладками».
Вот только какую цель они преследуют?
среда, 17 июня 2009 г.
вторник, 16 июня 2009 г.
понедельник, 15 июня 2009 г.
ОДНА ВТОРАЯ ПИРА ДУШИ
ИЛИ
ПОРТРЕТ ЛЬВА, ВОССТАНОВЛЕННЫЙ ПО КОГТЯМ
Написать эти заметки о книге «Собрание сочинений. Сборник посвященный 60-летию Льва Иосифовича Соболева» меня побудили три причины.
Во-первых, так исторически сложилось, что по возрасту я ближе к Л И (разница в семь лет) однако дружу и общаюсь с его сыном Александром (разница в семнадцать). Поэтому с уважаемым юбиляром пересекался всего только несколько (не более десятка) раз, ни одной книги или статьи его не читал и даже коньяку ни разу не выпил.
Однако, увидев на столе у Сани «Собрание сочинений» и просмотрев оглавление, потребовал экземпляр и себе. Потому что, хотя не являюсь ни филологом, ни историком культуры, ни литературоведом, пахнуло на меня от этой книги давно забытыми годами и воскресло ощущение много лет неиспытанное. Так когда-то в конце семидесятых я брал в руки какой-нибудь выпуск Тартуских «Трудов по знаковым системам» (попадались они в случайном порядке, а совсем не по мере выхода) и еще до открытия последних страниц с оглавлением начинал кайфовать.
Потому что книги эти открывали другой, несоветский мир… Кому-то было дело до «числовых комплексов в ранних упанишадах», кого-то интересовал «семиотический эксперимент на сцене», а кто-то не мог есть и спать, не разобравшись с «алгебраическим подходом к синтаксису цветов в живописи».
Отдельной песней звучали названия статей самого Лотмана «Проблема «обучения культуре» как её типологическая характеристика», «Тема карт и карточной игры в русской литературе начала XIX века», «Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII века».
Существует такой рассказ в одном из православных патериков. К некому старцу пришли три монаха, чтобы узнать у него, как спастись. И вот двое целый день мучили Авву вопросами, а третий просто молчал. К вечеру не выдержал старец и осведомился, почему, дескать, ты не спрашиваешь ни о чем? На что паломник ответил «Мне достаточно просто смотреть на тебя Авва…». Вот и мне, да уверен я, что и не только мне, достаточно тогда было просто просмотреть такое оглавление, чтобы наступил «пир души», исчезло (хотя бы на время) ощущение безнадежно серого существования, пришло (раз и навсегда) чувство неплоскостности, неоднозначности, разнообразной полноты мира.
Именно это ощущение и воскресло во мне, когда я просматривал оглавление «Собрания сочинений». Согласитесь, это – дорогого стоит… И хотя нет, наверное, в списке сдавших сочинения имен такой величины, как в тех Тартуских трудах, сама вновь открытая возможность сосуществования под одной крышкой такого спектра разнообразных и интересных размышлений на такие же темы уже резанула по памяти. И как ответил один знакомый на мой вопрос «Какое чувство ты испытываешь, когда видишь хорошую работу?» - «Хочется что-то толковое сделать», так и мне захотелось сделать что-то толковое, почувствовать себя хотя бы в половину таким умным, как авторы сборника.
Во-вторых, так исторически сложилось, что из всех учеников Льва Иосифовича я знаком только с Лелей Казовской, даже гораздо больше с ее мужем, с ней самой мы и виделись-то всего пару раз. А с творческой стороны – только с Майей Кучерской, читал ее «Чтение для впавших в уныние», за который ей отдельный нижайший поклон от одного из впавших. Саша же, Соболев не является прямым учеником отца, он мне говорил, что даже учился в другой школе, наверное, чтобы сохранить индивидуальность и не быть раздавленным огромным авторитетом и, уверен, способом мышления отца. Говорили мы с ним о Льве Иосифовиче мало, только раз он меня порадовал тем, что Л И собирается писать рецензию на мои книги, но так это и не состоялось. Вот этот разговор, пару коротких биографических ремарок (например, на мой вопрос о связи с Брянском, последовал ответ «Отец там жил…») да и упоминание о том, что под Соболева-старшего фактически создана гимназия, в которой тот преподает – и все. Таким образом, и с этой стороны образ Соболева-отца для меня практически неизвестен.
В-третьих, будучи коллегами с Соболевым-сыном, а именно торгуя много лет старыми книгами, мы не раз и не два пытались играть с ним, и зачастую вполне успешно, в такую игру – по библиотеке восстановить личность собиравшего.
И я подумал, а почему бы не засчитать в качестве знаменитых когтей («по когтям льва» - вспоминает в своей библиографии Л И Соболева латинскую пословицу Соболев-сын) учеников педагога и не попытаться составить его портрет таким странным способом..
Таким образом нижеследующее будет не рецензией, как таковой на довольно давно вышедшую книгу, то есть я не собираюсь подробно говорить о всех статьях включенных в нее. Я даже не собираюсь читать все тексты, включенные в сборник, потому что часть из них мне неинтересна, а многие и просто непонятны. Такое чтение сродни выковыриванию изюма из булки, а точнее – набиранию блюд перед обширным шведским столом. Надеюсь, повар, приготовивший баклажаны не обидится на меня, если я предпочту его продукции кабачки или тыкву, просто потому что люблю больше эти два овоща?
Здесь же пора объяснить и странность заглавия этой статьи. Дело в том, что пишется он в тот момент, когда я прочел вышеуказанным способом (то есть выборочно), примерно половину книги. И решил временно остановиться в чтении и сесть за писание.
Причин для этого, как всегда, три. Во-первых, ничего нового в том аспекте, в котором собирался писать, не предвидится – полнота портрета вполне ощутима. Я только пролистал книгу до конца, чтобы убедиться, что тут нет ни одного «художественного» сочинения. Для меня это было крайне важно, почему, объясню чуть позже.
Во-вторых, читать хочется долго и медленно, но это – труд, а я подустал за эти три дня, за которые проглотил первую половину книги.
«Но позвольте, - скажет некто, - так не делают. Отдохни, дочитай быстро или медленно, как умеешь, а потом садись и пиши…» Но я, умудренный своими отношениями с музой на поприще детективном, точно знаю, что если она тащит тебя за воротник к столу, сопротивляться не надо. А она – тащит. И это – третья причина, почему я проделываю такую странную операцию – пишу о книге, прочтя ее только наполовину…
Итак – некоторые выводы сделанные по прочтении этой самой половины книги (если честно пропустил совсем я две или три статьи, а не дочитал штук пять). В сборнике нет ни одного чисто «художественного» текста. Почему так получилось? Вероятны два варианта: ученики Л И таких текстов не пишут вообще или редакторы посчитали, что лучшим подарком Учителю будут именно научные сочинения. От первой гипотезы придется отказаться, я, как уже сказано выше, знаю книги Майи Кучерской, где она предстает писателем в лучшем смысле этого слова. Очевидно, такова была воля редакторов или всего сообщества учеников и для меня это очень симптоматично.
Что еще важно, во всяком случае, для меня? Книга лежащая передо мной – абсолютно серьезна, но… Но сквозь сложнейшие научные тексты, снабженные ссылками и комментариями, все-таки пробиваются живые улыбки авторов. Чего стоит только интонация предисловия или выбор тем для изучения – «надеть» или «одеть», бытование частицы «аж» в русском языке, выяснение жениха «Маланьи». Умение сочетать чувство юмора с абсолютно серьезными исследованиями на не очень серьезную тему, для меня, как оказалось, тоже имеет значение.
Исключительно широка география и хронология сборника. От палеолита до сегодняшнего дня, Китай, Индия, Исландия… А еще балет, кино, музыка, и конечно, литература. Чтение этого сборника в отличие от Тартуских в семидесятых, которые давали ощущение иного, дают ощущение, что культура – просто есть. Не смотря на Дарью Донцову, Николая Баскова и Никаса Сафронова, она (культура), оказывается, выжила. И более того – не собирается помирать.
Потому что кому-то есть дело до языка арчинцев, заслуженно забытого писателя Стопановского и вязания в романе «Война и мир». Потому что полсотни молодых и уже не очень людей собрались и спели гимн своему педагогу, который научил их, похоже, двум главным в жизни вещам - думать и не бояться.
Но это уже часть портрета, как такового. А почему нет? Наверное, даже и прием этот – «культура не умерла потому, что…» можно попробовать сохранить, нанизывая эти самые потому….
Потому, наверное, что никто не принес в сборник (сам ли или по согласию с другими учениками) собственных стихов или прозы. Здесь есть две стороны – любой «художественный» текст говорит слишком во многом о его авторе, а хотели сказать об учителе. Во-вторых, тщательно отсекая «художественность» (уверен, что не только Кучерская пишет… тут нужно слово синоним беллетристике, но касающееся и поэзии, а я его не знаю) авторы акцентируют внимание на том, что важнее всего в работе Л И.
Его ученики, не уверен, что сам Лев Иосифович это осознает, как сказочные часовые бдят на самых разных постах во времени и пространстве, охраняя культуру, как артефакт, без которого невозможна жизнь, не давая возможности ей рассеяться, потонуть в болоте, даже улететь навсегда, воспарив чересчур сильно. А сам юбиляр приобретает черты некоего Хранителя этой культуры, который рассылает во все концы своих гонцов, собирателей и садовников, чтобы постарались везде успеть, чтобы как можно меньше пропало, чтобы все, что может расти и плодоносить, выросло.
Я долго искал образ, подходящий к данной ситуации. Птенцы гнезда Петрова? Пушкинский лицей? МХТ Станиславского, из которого вышли практически все люди, определившие лицо театра двадцатого века? Все не то.
Пожалуй, вставлю сюда историю, прочитанную в Интернете:
Человек шел по берегу и вдруг увидел мальчика, который поднимал что-то с песка и бросал в море. Человек подошел ближе и увидел, в руках мальчика морские звезды. Они окружали его со всех сторон, берег был буквально усеян ими на много километров.
— Зачем ты бросаешь эти морские звезды в воду? — спросил человек.
— Если они останутся на берегу до завтрашнего утра, когда начнется отлив, то погибнут, — ответил мальчик, не прекращая своего занятия.
— Но это просто глупо! — закричал человек. — Оглянись! Здесь миллионы морских звезд, берег просто усеян ими. Твои попытки ничего не изменят!
Мальчик поднял следующую звезду, бросил ее в море и сказал:
— Нет, мои попытки изменят очень много... для этой звезды
Вот, пожалуй, и все. Два технических соображения на финал. Жаль, что не везде редактура соответствует уровню статей. На странице 37, а фактически на шестой странице первой статьи сборника слово «Petropolitanae» означает все-таки «Петербургская», а не «государственная». И таких просмотров немало. И второе, при тираже в пятьсот экземпляров, жаль, что такая работа не будет доступна многим. Может быть, выложить ее где-нибудь в Интернет?
ИЛИ
ПОРТРЕТ ЛЬВА, ВОССТАНОВЛЕННЫЙ ПО КОГТЯМ
Написать эти заметки о книге «Собрание сочинений. Сборник посвященный 60-летию Льва Иосифовича Соболева» меня побудили три причины.
Во-первых, так исторически сложилось, что по возрасту я ближе к Л И (разница в семь лет) однако дружу и общаюсь с его сыном Александром (разница в семнадцать). Поэтому с уважаемым юбиляром пересекался всего только несколько (не более десятка) раз, ни одной книги или статьи его не читал и даже коньяку ни разу не выпил.
Однако, увидев на столе у Сани «Собрание сочинений» и просмотрев оглавление, потребовал экземпляр и себе. Потому что, хотя не являюсь ни филологом, ни историком культуры, ни литературоведом, пахнуло на меня от этой книги давно забытыми годами и воскресло ощущение много лет неиспытанное. Так когда-то в конце семидесятых я брал в руки какой-нибудь выпуск Тартуских «Трудов по знаковым системам» (попадались они в случайном порядке, а совсем не по мере выхода) и еще до открытия последних страниц с оглавлением начинал кайфовать.
Потому что книги эти открывали другой, несоветский мир… Кому-то было дело до «числовых комплексов в ранних упанишадах», кого-то интересовал «семиотический эксперимент на сцене», а кто-то не мог есть и спать, не разобравшись с «алгебраическим подходом к синтаксису цветов в живописи».
Отдельной песней звучали названия статей самого Лотмана «Проблема «обучения культуре» как её типологическая характеристика», «Тема карт и карточной игры в русской литературе начала XIX века», «Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII века».
Существует такой рассказ в одном из православных патериков. К некому старцу пришли три монаха, чтобы узнать у него, как спастись. И вот двое целый день мучили Авву вопросами, а третий просто молчал. К вечеру не выдержал старец и осведомился, почему, дескать, ты не спрашиваешь ни о чем? На что паломник ответил «Мне достаточно просто смотреть на тебя Авва…». Вот и мне, да уверен я, что и не только мне, достаточно тогда было просто просмотреть такое оглавление, чтобы наступил «пир души», исчезло (хотя бы на время) ощущение безнадежно серого существования, пришло (раз и навсегда) чувство неплоскостности, неоднозначности, разнообразной полноты мира.
Именно это ощущение и воскресло во мне, когда я просматривал оглавление «Собрания сочинений». Согласитесь, это – дорогого стоит… И хотя нет, наверное, в списке сдавших сочинения имен такой величины, как в тех Тартуских трудах, сама вновь открытая возможность сосуществования под одной крышкой такого спектра разнообразных и интересных размышлений на такие же темы уже резанула по памяти. И как ответил один знакомый на мой вопрос «Какое чувство ты испытываешь, когда видишь хорошую работу?» - «Хочется что-то толковое сделать», так и мне захотелось сделать что-то толковое, почувствовать себя хотя бы в половину таким умным, как авторы сборника.
Во-вторых, так исторически сложилось, что из всех учеников Льва Иосифовича я знаком только с Лелей Казовской, даже гораздо больше с ее мужем, с ней самой мы и виделись-то всего пару раз. А с творческой стороны – только с Майей Кучерской, читал ее «Чтение для впавших в уныние», за который ей отдельный нижайший поклон от одного из впавших. Саша же, Соболев не является прямым учеником отца, он мне говорил, что даже учился в другой школе, наверное, чтобы сохранить индивидуальность и не быть раздавленным огромным авторитетом и, уверен, способом мышления отца. Говорили мы с ним о Льве Иосифовиче мало, только раз он меня порадовал тем, что Л И собирается писать рецензию на мои книги, но так это и не состоялось. Вот этот разговор, пару коротких биографических ремарок (например, на мой вопрос о связи с Брянском, последовал ответ «Отец там жил…») да и упоминание о том, что под Соболева-старшего фактически создана гимназия, в которой тот преподает – и все. Таким образом, и с этой стороны образ Соболева-отца для меня практически неизвестен.
В-третьих, будучи коллегами с Соболевым-сыном, а именно торгуя много лет старыми книгами, мы не раз и не два пытались играть с ним, и зачастую вполне успешно, в такую игру – по библиотеке восстановить личность собиравшего.
И я подумал, а почему бы не засчитать в качестве знаменитых когтей («по когтям льва» - вспоминает в своей библиографии Л И Соболева латинскую пословицу Соболев-сын) учеников педагога и не попытаться составить его портрет таким странным способом..
Таким образом нижеследующее будет не рецензией, как таковой на довольно давно вышедшую книгу, то есть я не собираюсь подробно говорить о всех статьях включенных в нее. Я даже не собираюсь читать все тексты, включенные в сборник, потому что часть из них мне неинтересна, а многие и просто непонятны. Такое чтение сродни выковыриванию изюма из булки, а точнее – набиранию блюд перед обширным шведским столом. Надеюсь, повар, приготовивший баклажаны не обидится на меня, если я предпочту его продукции кабачки или тыкву, просто потому что люблю больше эти два овоща?
Здесь же пора объяснить и странность заглавия этой статьи. Дело в том, что пишется он в тот момент, когда я прочел вышеуказанным способом (то есть выборочно), примерно половину книги. И решил временно остановиться в чтении и сесть за писание.
Причин для этого, как всегда, три. Во-первых, ничего нового в том аспекте, в котором собирался писать, не предвидится – полнота портрета вполне ощутима. Я только пролистал книгу до конца, чтобы убедиться, что тут нет ни одного «художественного» сочинения. Для меня это было крайне важно, почему, объясню чуть позже.
Во-вторых, читать хочется долго и медленно, но это – труд, а я подустал за эти три дня, за которые проглотил первую половину книги.
«Но позвольте, - скажет некто, - так не делают. Отдохни, дочитай быстро или медленно, как умеешь, а потом садись и пиши…» Но я, умудренный своими отношениями с музой на поприще детективном, точно знаю, что если она тащит тебя за воротник к столу, сопротивляться не надо. А она – тащит. И это – третья причина, почему я проделываю такую странную операцию – пишу о книге, прочтя ее только наполовину…
Итак – некоторые выводы сделанные по прочтении этой самой половины книги (если честно пропустил совсем я две или три статьи, а не дочитал штук пять). В сборнике нет ни одного чисто «художественного» текста. Почему так получилось? Вероятны два варианта: ученики Л И таких текстов не пишут вообще или редакторы посчитали, что лучшим подарком Учителю будут именно научные сочинения. От первой гипотезы придется отказаться, я, как уже сказано выше, знаю книги Майи Кучерской, где она предстает писателем в лучшем смысле этого слова. Очевидно, такова была воля редакторов или всего сообщества учеников и для меня это очень симптоматично.
Что еще важно, во всяком случае, для меня? Книга лежащая передо мной – абсолютно серьезна, но… Но сквозь сложнейшие научные тексты, снабженные ссылками и комментариями, все-таки пробиваются живые улыбки авторов. Чего стоит только интонация предисловия или выбор тем для изучения – «надеть» или «одеть», бытование частицы «аж» в русском языке, выяснение жениха «Маланьи». Умение сочетать чувство юмора с абсолютно серьезными исследованиями на не очень серьезную тему, для меня, как оказалось, тоже имеет значение.
Исключительно широка география и хронология сборника. От палеолита до сегодняшнего дня, Китай, Индия, Исландия… А еще балет, кино, музыка, и конечно, литература. Чтение этого сборника в отличие от Тартуских в семидесятых, которые давали ощущение иного, дают ощущение, что культура – просто есть. Не смотря на Дарью Донцову, Николая Баскова и Никаса Сафронова, она (культура), оказывается, выжила. И более того – не собирается помирать.
Потому что кому-то есть дело до языка арчинцев, заслуженно забытого писателя Стопановского и вязания в романе «Война и мир». Потому что полсотни молодых и уже не очень людей собрались и спели гимн своему педагогу, который научил их, похоже, двум главным в жизни вещам - думать и не бояться.
Но это уже часть портрета, как такового. А почему нет? Наверное, даже и прием этот – «культура не умерла потому, что…» можно попробовать сохранить, нанизывая эти самые потому….
Потому, наверное, что никто не принес в сборник (сам ли или по согласию с другими учениками) собственных стихов или прозы. Здесь есть две стороны – любой «художественный» текст говорит слишком во многом о его авторе, а хотели сказать об учителе. Во-вторых, тщательно отсекая «художественность» (уверен, что не только Кучерская пишет… тут нужно слово синоним беллетристике, но касающееся и поэзии, а я его не знаю) авторы акцентируют внимание на том, что важнее всего в работе Л И.
Его ученики, не уверен, что сам Лев Иосифович это осознает, как сказочные часовые бдят на самых разных постах во времени и пространстве, охраняя культуру, как артефакт, без которого невозможна жизнь, не давая возможности ей рассеяться, потонуть в болоте, даже улететь навсегда, воспарив чересчур сильно. А сам юбиляр приобретает черты некоего Хранителя этой культуры, который рассылает во все концы своих гонцов, собирателей и садовников, чтобы постарались везде успеть, чтобы как можно меньше пропало, чтобы все, что может расти и плодоносить, выросло.
Я долго искал образ, подходящий к данной ситуации. Птенцы гнезда Петрова? Пушкинский лицей? МХТ Станиславского, из которого вышли практически все люди, определившие лицо театра двадцатого века? Все не то.
Пожалуй, вставлю сюда историю, прочитанную в Интернете:
Человек шел по берегу и вдруг увидел мальчика, который поднимал что-то с песка и бросал в море. Человек подошел ближе и увидел, в руках мальчика морские звезды. Они окружали его со всех сторон, берег был буквально усеян ими на много километров.
— Зачем ты бросаешь эти морские звезды в воду? — спросил человек.
— Если они останутся на берегу до завтрашнего утра, когда начнется отлив, то погибнут, — ответил мальчик, не прекращая своего занятия.
— Но это просто глупо! — закричал человек. — Оглянись! Здесь миллионы морских звезд, берег просто усеян ими. Твои попытки ничего не изменят!
Мальчик поднял следующую звезду, бросил ее в море и сказал:
— Нет, мои попытки изменят очень много... для этой звезды
Вот, пожалуй, и все. Два технических соображения на финал. Жаль, что не везде редактура соответствует уровню статей. На странице 37, а фактически на шестой странице первой статьи сборника слово «Petropolitanae» означает все-таки «Петербургская», а не «государственная». И таких просмотров немало. И второе, при тираже в пятьсот экземпляров, жаль, что такая работа не будет доступна многим. Может быть, выложить ее где-нибудь в Интернет?
воскресенье, 14 июня 2009 г.
суббота, 13 июня 2009 г.
пятница, 12 июня 2009 г.
Хотел сегодня красивую рецензию забацать, но устал и уже поздно, поэтому история. Большевики, последний пост на эту тему.
В 1918 году Минский губернатор князь Друцкой-Соколинский принят на военную службу солдатом
Из «Правды»: Председатель местной ЧК, переругиваясь со своим замом «Я то хоть был вор железнодорожный, а ты просто карманник»
Магазины в гражданскую войну не отапливались и не только потому, что не было дров, но и потому что холод помогал сохранить продукты.
Троцкий отказался от поста Предсовнаркома, который ему предлагал Ленин, чтобы страной не правил еврей
В 1918 году в школах отменили учебники
В 1920 году на одного ученика приходилось 1метр класса и 13 сантиметров коридора.
В 1932 году часть партийных руководителей бойкотировала распределители, за что получила по шапке от Кагановича
Бухарин допрашивал свою мать не блудница ли она , надеясь, что это именно он – Антихрист…
В 1918 году Минский губернатор князь Друцкой-Соколинский принят на военную службу солдатом
Из «Правды»: Председатель местной ЧК, переругиваясь со своим замом «Я то хоть был вор железнодорожный, а ты просто карманник»
Магазины в гражданскую войну не отапливались и не только потому, что не было дров, но и потому что холод помогал сохранить продукты.
Троцкий отказался от поста Предсовнаркома, который ему предлагал Ленин, чтобы страной не правил еврей
В 1918 году в школах отменили учебники
В 1920 году на одного ученика приходилось 1метр класса и 13 сантиметров коридора.
В 1932 году часть партийных руководителей бойкотировала распределители, за что получила по шапке от Кагановича
Бухарин допрашивал свою мать не блудница ли она , надеясь, что это именно он – Антихрист…
четверг, 11 июня 2009 г.
среда, 10 июня 2009 г.
вторник, 9 июня 2009 г.
Давно не было у нас исторических выписок. Восполняю пробел, сегодня факты, если так можно выразиться, с минусом.
Некий человек застрелился на глазах другого, который обещал выплатить долги первого в обмен на зрелище самоубийства
Александр Первый говорил, что лучше чем зрелище сотен шагающих в ногу людей только зрелище сотни тысяч шагающих в ногу людей
Кавалерист девица Надежда Дурова не хотела служить под командой некоего офицера и уехала домой, оставив тому записку
Охотники считали, что нельзя убивать сорокового медведя – он, дескать, отомстит за все предыдущие тридцать девять своих сородичей
В 1812 году обсуждался вопрос о присылке в Россию маркиза Веллеслея в качестве премьер-министра за неимением подходящих кандидатур
Аракчеев, если хотел играть в карты, посылал полицейского чиновника и тот поднимал и привозил несколько сановников
При Петре падение в грязь монеты с изображением царя награждалось кнутом и Сибирью
Надзор за Пушкиным был официально отменен в 1875
При Александре Втором в некоторых ведомствах начальство выдавало специальные награды за проявление либерализма
Некий человек застрелился на глазах другого, который обещал выплатить долги первого в обмен на зрелище самоубийства
Александр Первый говорил, что лучше чем зрелище сотен шагающих в ногу людей только зрелище сотни тысяч шагающих в ногу людей
Кавалерист девица Надежда Дурова не хотела служить под командой некоего офицера и уехала домой, оставив тому записку
Охотники считали, что нельзя убивать сорокового медведя – он, дескать, отомстит за все предыдущие тридцать девять своих сородичей
В 1812 году обсуждался вопрос о присылке в Россию маркиза Веллеслея в качестве премьер-министра за неимением подходящих кандидатур
Аракчеев, если хотел играть в карты, посылал полицейского чиновника и тот поднимал и привозил несколько сановников
При Петре падение в грязь монеты с изображением царя награждалось кнутом и Сибирью
Надзор за Пушкиным был официально отменен в 1875
При Александре Втором в некоторых ведомствах начальство выдавало специальные награды за проявление либерализма
понедельник, 8 июня 2009 г.
воскресенье, 7 июня 2009 г.
суббота, 6 июня 2009 г.
С этой книгой у меня связана странная история. Где-то я прочитал, что она может быть мне интересна и отправился в МДК, нет ли ее там. Есть по цене… 800 руб. Я с трудом нашел томик на полке, пролистал, понял, что нужна и купил. И только потом, обнаружив в Интернет-магазинах (и не в одном) ее же за двести рублей, понял, что произошло – книга, изданная в 2000 году простояла на Новом Арбате девять лет по старой цене.
Но я не пожалел о покупке, скорее, посочувствовал тем, кто не купил…Что у нас за страна, что такое долго не продается?
Итак, Георгий Юрьевич Любарский «Морфология истории».
Вот мнение одного из читателей в сети «Эту талантливую и глубокую книгу можно поставить в ряд с классическими работами Данилевского, Шпенглера, Тойнби»
Присоединяюсь.
Если в двух словах: мы сегодня имеем к истории подход физический, а физика имеет дело с телами неживыми, изменения которых почти полностью определено и предсказуемо.
И Любарский предлагает попробовать применить к истории биологические методы. Они, конечно, тоже не могут целиком подойти для такой работы, но годятся заведомо лучше, чем физические – биология, как известно, имеет дело с существами живыми и действующими самостоятельно, что несколько ближе к изучаемому предмету. Так что не забывая о том, что люди не животные и не растения, можно пробовать применить указанные методы, хотя бы частично.
Получается очень интересно…
Но пересказывать не хочется, испытайте сами, вкус тонкого блюда передать нельзя, его можно только попробовать.
Нет, не все в этой книге замечательно, с чем-то я не согласен, к сожалению, есть некоторые фактические ошибки. Я заметил, как минимум одну – не было в православной России древней традиции общей исповеди, как говорит автор, она появилась только в начале двадцатого века, когда к Иоанну Кронштадскому приходили тысячи людей…Но не бывает (и слава Богу) ничего совершенного.
А в целом – поразительная эрудиция, умение видеть с неожиданной стороны, мыслить непривычно… Удовольствие от чтения – огромное, тем для размышлений – множество. А язык… Давно не попадалось такого русского языка, даже в художке, не говоря о научной работе…
Вот несколько примеров того, как человек мыслит и пишет:
… современное образование не инструмент воспроизводства культуры, а государственный институт поддержания однообразия…
… не просто поймем причину (причина вещь не дорого стоящая их можно найти множество) …
… если от права можно сбежать, то это уже не право, а призыв не быть ленивым…
Контроль того, что называют «научным мировоззрением», за «паствой», несравненно сильнее церковного контроля в Средние века…
…Что это за срок - между отменой феодальных прав и революцией? Это время накопления культуры, это срок жизни тех самых непоротых поколений, которые такую культуру могут создавать. Бесправные люди не могут уважать чужие права…
…у древних греков вместо того, что сейчас называется совестью, были эриннии; душевные муки приходили к греку извне…
… человек в силу самого экономического устройства общества наиболее эффективно трудится тогда, когда он работает на других, а работая на себя он терпит убытки. Это не моральная норма, а требование современной экономической жизни – работать на других.
PS Оказывается есть в сети - здесь
Но я не пожалел о покупке, скорее, посочувствовал тем, кто не купил…Что у нас за страна, что такое долго не продается?
Итак, Георгий Юрьевич Любарский «Морфология истории».
Вот мнение одного из читателей в сети «Эту талантливую и глубокую книгу можно поставить в ряд с классическими работами Данилевского, Шпенглера, Тойнби»
Присоединяюсь.
Если в двух словах: мы сегодня имеем к истории подход физический, а физика имеет дело с телами неживыми, изменения которых почти полностью определено и предсказуемо.
И Любарский предлагает попробовать применить к истории биологические методы. Они, конечно, тоже не могут целиком подойти для такой работы, но годятся заведомо лучше, чем физические – биология, как известно, имеет дело с существами живыми и действующими самостоятельно, что несколько ближе к изучаемому предмету. Так что не забывая о том, что люди не животные и не растения, можно пробовать применить указанные методы, хотя бы частично.
Получается очень интересно…
Но пересказывать не хочется, испытайте сами, вкус тонкого блюда передать нельзя, его можно только попробовать.
Нет, не все в этой книге замечательно, с чем-то я не согласен, к сожалению, есть некоторые фактические ошибки. Я заметил, как минимум одну – не было в православной России древней традиции общей исповеди, как говорит автор, она появилась только в начале двадцатого века, когда к Иоанну Кронштадскому приходили тысячи людей…Но не бывает (и слава Богу) ничего совершенного.
А в целом – поразительная эрудиция, умение видеть с неожиданной стороны, мыслить непривычно… Удовольствие от чтения – огромное, тем для размышлений – множество. А язык… Давно не попадалось такого русского языка, даже в художке, не говоря о научной работе…
Вот несколько примеров того, как человек мыслит и пишет:
… современное образование не инструмент воспроизводства культуры, а государственный институт поддержания однообразия…
… не просто поймем причину (причина вещь не дорого стоящая их можно найти множество) …
… если от права можно сбежать, то это уже не право, а призыв не быть ленивым…
Контроль того, что называют «научным мировоззрением», за «паствой», несравненно сильнее церковного контроля в Средние века…
…Что это за срок - между отменой феодальных прав и революцией? Это время накопления культуры, это срок жизни тех самых непоротых поколений, которые такую культуру могут создавать. Бесправные люди не могут уважать чужие права…
…у древних греков вместо того, что сейчас называется совестью, были эриннии; душевные муки приходили к греку извне…
… человек в силу самого экономического устройства общества наиболее эффективно трудится тогда, когда он работает на других, а работая на себя он терпит убытки. Это не моральная норма, а требование современной экономической жизни – работать на других.
PS Оказывается есть в сети - здесь
пятница, 5 июня 2009 г.
четверг, 4 июня 2009 г.
"Почему мы не можем использовать легкие дирижабли, которые будут курсировать над акваторией города и в случае необходимости, помогать утопающим?
... В случае обнаружения места несчастного случая специалист может прыгнуть в воду и помочь тонущему"
Юрий Лужков, мэр Москвы
(в ходе заседания городского правительства, Москва, 2 июня)
Известия 3 июня
... В случае обнаружения места несчастного случая специалист может прыгнуть в воду и помочь тонущему"
Юрий Лужков, мэр Москвы
(в ходе заседания городского правительства, Москва, 2 июня)
Известия 3 июня
среда, 3 июня 2009 г.
Последнее время вдруг заметил, что читаю в основном книги по философии, психологии, истории, а не художку. На некоторое собственное недоумение, высказанное в разговоре, старый приятель предположил, что причина – рождение младшей дочери.
- Ты хочешь знать, в каком мире ей придется жить только и всего…
Прав он или нет, не знаю, но вот только что прочитанная книга «Постчеловек. От неандертальца к киборгу» вполне укладывается в такое толкование.
На обложке и титуле указан автор Татьяна Чеснокова, хотя ее перу принадлежит только один из очерков. Ею наверное, составлена сама книга плюс (видимо) подготовлено предисловие и (совершенно точно) подписаны несколько интервью в конце.
В общем, такое построение позволяет мне отнестись к книге, как к единому тексту, не объясняя, кто из авторов (хотя их там около десятка) что сказал. И тут, несмотря на явные противоречия, например:
стр. 131 ( в древние времена–МК) способность читать про себя считали признаком божественного дара,… либо колдовства….
стр. 226 … во времена Древней Греции люди не умели читать вслух, и те, кто обладал такой способностью, казались настоящими волшебниками.
все-таки видна общая тенденция.
Постараюсь, чтобы книга говорила сама за себя.
«… Возникает ощущение, что мир меняется быстрее, чем мы успеваем эти изменения предвидеть и обдумать. Но это значит, что он (мир - МК) рождается из представлений и идей человеческих сообществ других стран, опередивших нас в темпе изменений.
Все, что может представить человеческое сознание, может быть реализовано и, скорее всего, будет реализовано – в той или иной степени
…человек будущего не просто не будет нуждаться в... глубоких и длительных привязанностях… но и не будет к ним способен.
…искусственный отбор современного человека более жесток, более беспощаден, чем любой естественный
В США многие абитуриенты не могут разделить 111 на три без компа. … наши внуки разучатся считать и читать линейный текст
…может привести к возникновению нового государственного образования - Всемирного Свободного Пространства Интернет
… и в ближайшее время в ней (виртуальной реальности –МК) должны сформироваться собственные культурные ( в т.ч.моральные) нормы.
… вид homo sapiens еще остается sapiens, но перестает быть homo…
…вид homo sapientissimus возникает… на наших глазах. … до подвида осталось 2-3 поколения…
- Ты хочешь знать, в каком мире ей придется жить только и всего…
Прав он или нет, не знаю, но вот только что прочитанная книга «Постчеловек. От неандертальца к киборгу» вполне укладывается в такое толкование.
На обложке и титуле указан автор Татьяна Чеснокова, хотя ее перу принадлежит только один из очерков. Ею наверное, составлена сама книга плюс (видимо) подготовлено предисловие и (совершенно точно) подписаны несколько интервью в конце.
В общем, такое построение позволяет мне отнестись к книге, как к единому тексту, не объясняя, кто из авторов (хотя их там около десятка) что сказал. И тут, несмотря на явные противоречия, например:
стр. 131 ( в древние времена–МК) способность читать про себя считали признаком божественного дара,… либо колдовства….
стр. 226 … во времена Древней Греции люди не умели читать вслух, и те, кто обладал такой способностью, казались настоящими волшебниками.
все-таки видна общая тенденция.
Постараюсь, чтобы книга говорила сама за себя.
«… Возникает ощущение, что мир меняется быстрее, чем мы успеваем эти изменения предвидеть и обдумать. Но это значит, что он (мир - МК) рождается из представлений и идей человеческих сообществ других стран, опередивших нас в темпе изменений.
Все, что может представить человеческое сознание, может быть реализовано и, скорее всего, будет реализовано – в той или иной степени
…человек будущего не просто не будет нуждаться в... глубоких и длительных привязанностях… но и не будет к ним способен.
…искусственный отбор современного человека более жесток, более беспощаден, чем любой естественный
В США многие абитуриенты не могут разделить 111 на три без компа. … наши внуки разучатся считать и читать линейный текст
…может привести к возникновению нового государственного образования - Всемирного Свободного Пространства Интернет
… и в ближайшее время в ней (виртуальной реальности –МК) должны сформироваться собственные культурные ( в т.ч.моральные) нормы.
… вид homo sapiens еще остается sapiens, но перестает быть homo…
…вид homo sapientissimus возникает… на наших глазах. … до подвида осталось 2-3 поколения…
вторник, 2 июня 2009 г.
понедельник, 1 июня 2009 г.
По независящим от меня причинам (переезд с квартиры на квартиру) был несколько дней лишен Интернета, поэтому сегодня три анекдота сразу.
Да и ближайшие дни по той же причине ничего кроме пополнения этого же раздела не будет.
(не мое)
Пролог:
У известного иерусалимского поэта Г. есть друг, известный иерусалимский
художник Б., живущий неподалеку. У художника Б. дома живет большая
(действительно большая) черепаха. Однажды Б., встав среди ночи попить
водички, споткнулся о ползущую черепаху. Дабы трагедия не повторилась,
Б. пометил панцирь черепахи фосфоресцирующей краской.
Собственно история.
Г. и Б. выпивали на квартире у Б. Крепко выпивали, настолько, что Г.
понял, что до дома ему не дойти, и остался ночевать у Б. Встав среди
ночи попить водички, Г. понял, что допился - прямо на него в абсолютной
темноте медленно ползло яркое зеленое слово "Х%Й"...
- Папа, я дура?
- Дурак, я – мама...
Молдавские ученые изобрели новое оружие. Когда эта бомба взрывается, она покрывает все вокруг себя слоем хорошо подобранной кафельной плитки.
Да и ближайшие дни по той же причине ничего кроме пополнения этого же раздела не будет.
(не мое)
Пролог:
У известного иерусалимского поэта Г. есть друг, известный иерусалимский
художник Б., живущий неподалеку. У художника Б. дома живет большая
(действительно большая) черепаха. Однажды Б., встав среди ночи попить
водички, споткнулся о ползущую черепаху. Дабы трагедия не повторилась,
Б. пометил панцирь черепахи фосфоресцирующей краской.
Собственно история.
Г. и Б. выпивали на квартире у Б. Крепко выпивали, настолько, что Г.
понял, что до дома ему не дойти, и остался ночевать у Б. Встав среди
ночи попить водички, Г. понял, что допился - прямо на него в абсолютной
темноте медленно ползло яркое зеленое слово "Х%Й"...
- Папа, я дура?
- Дурак, я – мама...
Молдавские ученые изобрели новое оружие. Когда эта бомба взрывается, она покрывает все вокруг себя слоем хорошо подобранной кафельной плитки.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)
Сообщения
