Еще один рассказ


ВЕЧНАЯ БОЛЕЗНЬ.

Признаки радикулита обнаружены и у
египетских мумий.
Из медицинской энциклопедии.


Приступ радикулита прихватил Бармалея в воскресенье днем. Конечно, по жизни звали его не Бармалей, но фамилия его была – Бармалин и с детского сада кличка ему была уготована одна.
В воскресенье отключился свет в квартире, и пришлось Бармалею тащить стремянку. Дело было не в освещении – дневного света хватало на что угодно, просто отключился компьютер, а без него Бармалей жить не мог. Он пощелкал всеми выключателями, потом оттащил стремянку обратно, попробовал розетку, но тока не было и поволок стремянку опять к щитку.
Видимо, второго подвига и не выдержала его многострадальная спина. Почти сорок лет просидел Бармалей в конторе и никакие перемены и перестройки, его оттуда не выкурили, но сейчас он второй год был на пенсии, и спина мстила ему за сорокалетнюю неподвижность.
Свет он так и не наладил, только опять пощелкал выключателями и пошел по квартире проверять остальные розетки. На кухне одна, слава Богу, работала, он нашел три удлинителя и, соединив их, подключил свою «Тошибу». Бармалей сел к компьютеру, включил любимых «Героев» и быстренько выиграл новую игру, скачанную еще вчера в Интернете. Он посмотрел на часы, оставалось еще два часа до встречи с Алагаром. Сегодня, в воскресенье, а также каждый четверг, они несколько часов играли по сети.
Они никогда не видели друг друга живьем, никогда не разговаривали по телефону, хотя знали друг о друге немало. Как встретились в Интернете на игровом форуме где-то год назад, так и общались только в сети. Бармалей знал, что у Алагара есть жена, которую он не любит и бестолковая дочь восьми лет. А Алагар знал, что у Нобалкаса – такое имя было у Бармалея в играх – никого нет, что живет тот один, жена умерла, а с сыном они в ссоре.
Бармалей встал, чтобы пойти на кухню, выпить кефира и тут его и сложило пополам. Он завалился набок прямо там, где стоял, потом вспомнил, советы врача о том, что нужно расслабиться, перевернулся на спину и попытался выполнить совет.
Где-то наверху и слева заиграли музыку из «Семнадцати мгновений весны». Заиграли - слишком сильно сказано. Какая-то несчастная девчонка, Бармалей был уверен почему-то, что это девчонка, с утра до ночи пыталась научиться играть на пианино. Причем из всего музыкального богатства, из всех, как говорится, кладовых, она выбрала только две мелодии – из «Семнадцати мгновений» и из «Большой перемены» и терзала их все свободное время.
Бармалей иногда завидовал ее упорству, иногда сочувствовал, думая, что родители заставляют ее играть, но обычно повторение неумелых пассажей, вызывало в нем почти зубную боль. Так что сейчас музыка оказалась совсем не ко времени.
Ишиаса своего (так по научному назывался радикулит) Бармалей не боялся, он привык к нему и сжился. Надо было только соблюдать некоторые правила и терпеть. Сегодня он их нарушил, значит, теперь – терпи. Самое трудное – это надевать носки, но здесь Бармалею повезло – он их надел с утра. Кроме того, он придумал себе такую рогульку из шила и длинного гвоздя и, когда его прихватывало, надевал носки с ее помощью.
Сегодня надо было бы встать и выйти за хлебом, чтобы, когда начнется игра, ничего не отвлекало. Он попробовал подняться – с трудом, но получилось. Скрипя зубами, оделся и посмотрел на часы – времени, даже при его сегодняшнем ходе, должно было хватить.
Уже открывая дверь подъезда, Бармалей с удивлением заметил, что зачем-то взял с собою свою рогульку. Он сунул ее в карман и вышел. Поганый сосед из второго подъезда опять поставил свою машину так, что ее невозможно было обойти ни с какого боку. Надо было или лезть в снег, или, прижимаясь всем телом, вытирать грязь с этой мерзкой «девятки».
И Бармалей бы, наверное, не стал спорить. Один раз он сделал соседу замечание и едва не схлопотал по физиономии. С тех пор он присмирел и обтер бы своим пальто грязные дверцы, но только сегодня у него это не получилось – радикулит. Он сунулся вдоль машины, но неловко, поскользнулся и упал ногами прямо под колеса.
Выкарабкиваясь из-под нее, мокрый и злой, он случайно нащупал в кармане свою рогульку и с садистским наслаждением всадил шило в колесо «девятки». Оно почему-то тут же сломалось, оставив в руках только ручку. Вытащить железку обратно не получилось, и Бармалей оставил ее в колесе, посчитав, что купит в магазине новое шило. .
Путешествие до «Булочной» и обратно заняло у него почти сорок минут и закончилось полной победой – бородинский и круассаны к кофе лежали у него в пакете, когда он завернул во двор. Проклятой девятки на месте не было, и он спокойно вошел к себе в подъезд. До встречи с Алагаром оставалось почти полчаса.
Он, опять скрипя зубами, раздевался в коридоре и раздумывал, почему Алагар выбрал себе такое имя. Его собственное имя было предметом Бармалеевой гордости. Просмотрев всех героев игры, он так и не нашел никого, кто совпадал с его именем и фамилией. И тогда он взял одного из героев – Жабаркаса и видоизменил его так, что теперь в нем слышались его имя и фамилия – Николай Бармалин. Конечно, лучше было бы – Нибалкас, но тогда имя звучало как отрицание и напоминало выражение «не бельмеса», поэтому Бармалей остановился на этом варианте. Тем более, что в Нобалкасе звучало что-то от Нобеля и нобилитета.
Нужно было решить еще одну задачу – пристроиться с компьютером. Сидеть в таком состоянии было не очень хорошо, но Бармалей, пока шел, придумал выход. Компьютер у него был маленький – ноутбук, подаренный сыном еще до ссоры. Бармалей достал из шкафа вторую подушку, подложил ее под спину, комп пристроил возле и завалился на диван, поставив ноутбук себе на колени. Теперь он был совсем готов.
Но Алагар не появился в сети. Бармалей ждал его, играя сам с собой. Опять его мучили мгновениями весны и большими переменами, но Алагара не было, и Бармалей расстроенный пошел спать.
Не появился друг-соперник ни в понедельник, ни во вторник, ни в среду. В четверг, идя из магазина с Интернетовской карточкой, Бармалей встретил у второго подъезда похороны. Он с удивлением увидел в гробу ненавистного соседа и, машинально перекрестившись, прочитал на венке «Дорогому Алексею от коллег». Бармалей постоял, пропуская процессию и, когда гроб уже грузили в автобус, услышал, как одна старушка у подъезда спросила другую: «Кто?» « Агарков из сорок второй, на машине разбился. Дочка его все на пианине тренируется» - ответила та.
И Бармалей заспешил домой. Сегодня ведь четверг…